Классик израильской литературы, лауреат Государственной премии Давид Гроссман опубликовал на днях колонку в американской газете The New York Times, в которой призвал США и другие обладающие влиянием страны вмешаться в конфликт между израильтянами и палестинцами, дав шанс "завершению столетнего конфликта".

"Неужели страны, имеющие влияние в этом конфликте, не видят, что израильтяне и палестинцы уже не способны себя спасти?" - задается вопросом Гроссман и даже осуждает Израиль за гибель невинных палестинцев, Нетаниягу - за то, что тот расколол страну перед 7 октября, а также ультраправых в правительстве и тех, кто распространяет ненависть к Израилю в мире, призывая к уничтожению еврейского государства.

"По данным министерства здравоохранения в Газе, которым управляет ХАМАС, после 7 октября в секторе было убито более 30.000 палестинцев, среди которых много женщин, детей, гражданских лиц, не имевших отношения к террористической группировке и не принимавших участия в боевых действиях, - пишет Гроссман. - "Незадействованные гражданские лица", как их называет Израиль. Этим эвфемизмом государства пользуются во время войны, чтобы обманывать себя и не думать о последствиях своих действий".

Палестинцы будут сами предъявлять к себе счет за свои преступления, пишет Гроссман, мне же как израильтянину важно понять, какими людьми мы станем, когда закончится эта война. Что мы сделаем со своим чувством вины (если у нас будет достаточно смелости ее признать) за то, что мы сделали с невинными палестинцами? За тысячи детей, которых мы убили, за разрушенные нами семьи?

Гроссман полагает, что после 7 октября "Израиль стал скорее крепостью, чем домом". "Израиль уже не предлагает ни безопасности, ни комфортной жизни, а наши соседи подвергают сомнению прочность его стен, а порой и надежность его существования. В ту ужасную "черную" субботу выяснилось, что Израиль не только далек от того, чтобы быть домом в полном смысле слова, но и представляет собой не такую уж надежную крепость".

Далее Гроссман задается вопросом: "Кто в итоге будет жить в Израиле, будут ли это в основном радикалы, религиозные, националисты, расисты?" "Обречены ли мы видеть паралич всего дерзкого, творческого, уникального, столь присущего израильтянам? Будет ли все это постепенно утрачено под грузом трагического еврейского опыта?"

В своем эссе Гроссман не скупится на критику в адрес премьер-министра Нетаниягу и предпринятой им попытки судебного переворота. "Интенсивность событий после 7 октября порой выветривает из памяти то, что этому предшествовало, - напоминает писатель. - Опасный разлом в израильском обществе стал заметен за 9 месяцев до октябрьской трагедии. Правительство Нетаниягу пыталось протолкнуть ряд законов, призванных серьезнейшим образом ослабить Верховный суд и нанести смертельный удар по демократическому характеру Израиля. Все эти месяцы на улицы выходили сотни тысяч граждан, протестовавших против планов правительства. Израильские правые поддержали эти планы. Поляризация в народе нарастала с каждым днем. То, что когда-то было легитимной идеологической дискуссией между правыми и левыми, превратилось в вакханалию кипящей ненависти между разными группами населения. Публичная дискуссия стала токсичной и полной враждебности. Раздавались призывы разделить страну между "двумя народами". Израильские граждане почувствовали, что фундамент их национального дома расшатался, их дом может рухнуть".

Гроссман, один из крупнейших израильских писателей, активно участвовал в протестных акциях против судебной реформы и даже выступал перед демонстрантами на улице Каплан в Тель-Авиве. В своем тогдашнем выступлении он заявил: "На фоне односторонней и разрушительной реформы мы видим, как пылает наш дом".

"После резни 7 октября нам всем уготовано немало испытаний, - пишет Гроссман. - Некоторые из них мы преодолеваем уже сейчас, проявляя потрясающую гражданственность, вызывающую восхищение солидарность, творческий подход, высокий уровень мобилизации в обществе, позволяющей исправлять то, что разрушило государство. И сейчас, даже после того, что случилось, есть некое чувство, что с этой временной точки общими усилиями жителей больших и маленьких городов, кибуцев и мошавов мы сумеем во второй раз построить новую страну".

В своей статье в The New York Times Гроссман отмечает и другое последствие нынешних событий. "Мы наблюдаем еще одно позорное явление, всплывшее в результате войны: Израиль - единственное государство в мире, уничтожение которого требуют в открытую, - пишет израильский прозаик. - На стотысячных демонстрациях, в кампусах самых престижных университетов, в социальных сетях и мечетях по всему миру зачастую оспаривается право Израиля на существование. Вызывает отвращение то, что эта убийственная ненависть направлена исключительно против народа, который менее 100 лет назад был близок к истреблению".

Гроссман предполагает, что "в результате происходящего возникнет совершенно иная реальность", которая позволит решать вопросы, волнующие израильское общество. "Возможно, нам станет ясно, что эту войну нельзя выиграть, что мы не можем бесконечно поддерживать оккупацию, возможно, это заставит обе стороны принять формулу двух государств, которая, несмотря на все свои недостатки и риски (в первую очередь опасение, что ХАМАС захватит власть в Палестине демократическим путем), по-прежнему единственный вариант, который можно реализовать".

"Те страны, которые могут оказать влияние на обе стороны, должны воспользоваться ситуацией, - пишет Гроссман. - Сейчас не время для мелочной политики и циничной дипломатии. Мы переживаем редкий момент в истории, когда шок, подобный тому, что мы испытали 7 октября, способен изменить реальность".

По мнению писателя, "ближайшие месяцы определят дальнейшую судьбу двух народов. Станет ясно, может ли быть решен длящийся более 100 лет конфликт разумным, гуманным и нравственным способом".